Я их не запомнила как-то. Только то, как бордонцы начали один за другим себя флагманами объявлять)) Но, может, кому-то зашло. Это ж надо попытаться представить себе, в результате какой грызни Зоя капитанство своё получила, и какая потом реакция была.
Как же, они эпично сожгли Агарис и перетопили магнусов читать дальшесуета на берегу. Кто то споро управляется с сетями, кто то сталкивает в воду лодки, догоняя отлив. Молодой рыбак обнимает жену, двое постарше ссорятся, а самые расторопные, торопясь на утренний лов, уже выходят из бухты. Солнце выныривает из волн красным спрутом, пенные гребни становятся розовыми. Все как всегда… Нет! Уже вышедшие в море суденышки торопливо поворачивают; суматошно взмахивая веслами, они бросаются к отмелям в стороне от деревни. Только что отплывшие рыбаки, ничего не понимая, тревожно переглядываются, поднимают весла; лодки замирают посреди розовеющей воды черными пятнами. На берегу кричат и размахивают руками, заходятся плачем чайки, вторя им, ошалело лает и носится вдоль кромки воды черная собачонка. Что то грядет – теперь это чуют все. Тянутся минуты. Свет стекает вниз по склонам, выметая тени. Замолкают люди, но птицы кричат все громче, и собачонка не унимается, а вот и они!.. Одно– и двухмачтовики с узкими обводами и сильно наклоненными вперед форштевнями заполоняют горизонт, врываются в рыбачью бухту, несутся к берегу. Скалятся клыкастые пасти, грозят хищные клювы, раздувают ноздри змеезубые морские кони. Корсарские фациески! В хорне от Агариса… Вода кипит под чужими веслами, еще немного, и мориски достигнут деревни. Рыбаки кидаются прочь, криками поднимая на ноги округу. Бежать, спасаться, прятать семьи… С шумом, с плачем, с проклятиями люди выскакивают из домов, бросая нажитое годами добро. Скорее! Прочь от негаданной, невозможной беды. Зря – цепочки темных фигур заступают путь, оттесняя беглецов назад, к жалким беззащитным домишкам, а фациески с лошадиными, соколиными, кошачьими головами на форштевнях с хрустом и шорохом выбрасываются на прибрежную гальку. Переваливаясь через борта, на берег сыплются десятки, сотни двуногих зверей. В широких темных рубахах, с обвязанными головами, с кривыми широкими саблями и короткоствольными мушкетами… Они всесильны, они могут творить все, что вздумают, но даже не смотрят на скованную ужасом добычу. Быстро и деловито пришельцы собираются у своих кораблей. Кричат чайки, шипит в гальке морская пена… Понятный лишь морискам сигнал, и пестрый поток устремляется прочь от деревни. Мимо бесценных для рыбаков сетей, распахнутых дверей, растрепанных перепуганных женщин. Идут быстро, почти бегут. Отстающих подгоняют вожаки, их головы повязаны алым, сабли обнажены. Короткие резкие окрики не дают засмотреться на плохо прикрытые груди, вырвать из судорожно сжатых рук узел с пожитками, заскочить в подвернувшийся по дороге дом. Несколько бесконечных минут, и корсары исчезают за апельсиновой рощей. Остается охрана у судов, остается цепь «сторожей» на берегу. Они никого не трогают. Переговариваются на своем языке, поглядывая то в сторону Агариса, то на свои фациески. И еще они смеются. Смех, равнодушие, чужие клинки. Неопределенность. Страх. Широкоплечий пожилой мориск в алой безрукавке поверх рубахи не спеша подходит к растерянным рыбакам. Смотрит не на женщин – на мужчин. Выбирает. Кто то вжимает голову в плечи, кто то отодвигается, норовя укрыться за соседской спиной, но двое вскидывают головы. – Вы! Объясните медузам. – Знакомые слова, на загорелом лице что то похожее на улыбку… На усмешку обнявшей форштевень крылатой кошки. – Надо сидеть тихо. Вы не нужны… В этот раз – нет. Поворачивается спиной, все так же неспешно возвращается к своим. Алое пятно еще долго притягивает взгляд. Рыбаки послушно затихают. Они ждут, сами не понимая чего, и вместе с ними ждут мориски, чайки, выброшенные прибоем водоросли, сухие сети, белая колоколенка. Непрочную тишину разрывает грохот, донесшийся из за прибрежных рощ, за которыми лежит святой город Агарис. Грохот пушек…
Слушайтичо. А ведь в начале Рассвета Юхан отказывается плыть в Фельп вместе с Джильди, потому что чует что-то недоброе, а сам Джильди, ЕМНИП, отчаливает от Вальдеса домой после сцены с разбором стола. Как вы думаете, что там такое в Фельпе?
-
-
16.10.2017 в 16:00-
-
16.10.2017 в 16:18-
-
16.10.2017 в 16:21бордонцы и фельпцы вообще мне не в кассу. разве только Луиджи, этот нравится.
-
-
16.10.2017 в 16:29-
-
16.10.2017 в 18:39-
-
16.10.2017 в 18:42Зато можно больше придумать самому!
-
-
16.10.2017 в 18:57да? О_О
Правда, там все безымянные
тогда понятно, почему я не помню такого
-
-
16.10.2017 в 19:03читать дальше
-
-
17.10.2017 в 21:06А ведь в начале Рассвета Юхан отказывается плыть в Фельп вместе с Джильди, потому что чует что-то недоброе, а сам Джильди, ЕМНИП, отчаливает от Вальдеса домой после сцены с разбором стола.
Как вы думаете, что там такое в Фельпе?